В свете предстоящего 14 февраля концерта J:морс Ultra-Music.com встретился с лидером коллектива Владимиром Пугачем и поговорил с ним о любви к пельменям, смысле песен и самом страшном школьном преступлении.
— Концерт ко Дню Святого Валентина вы играете не впервые. Как возникла традиция концертов 14 февраля?
— День Святого Валентина, который, благодаря культурному влиянию Западной Европы, сейчас и у нас считается праздником, опытные концертные промоутеры считают хлебным днём для себя. Они рассчитывают, что в этот день придёт больше людей на концерты. Поэтому артистам, которые собирают залы, в этот день предлагают выступать. Нам постоянно предлагают играть 14 февраля, и мы всегда соглашаемся.
— А вам не хотелось бы с семьёй отпраздновать?
— Я не считают этот день праздником. Эта культурная традиция не так глубоко во мне сидит. Для меня это то же самое, что и Микки Маус. Как Новый год и Рождество я не воспринимаю этот праздник.
«Журнал я не крал»
— Вы говорили, что любите вспоминать детство…. Какое у вас самое счастливое детское воспоминание?
— Мне тогда было четыре-пять лет, я был совсем маленький. Мой папа, который занимался горными лыжами, ставил меня перед собой на свои лыжи и спускался вместе со мной с горы.
— …и после этого вы полюбили лыжи?
— Да. Я катаюсь на горных лыжах давно, очень люблю это дело
— В школе вы были отличником или, наоборот, хулиганили?
— И то, и другое. Все нормальные отличники — хулиганы, вопреки расхожим стереотипам. Я был именно таким.
Я никогда не был прилежным. Во-первых, я был неряхой. Во-вторых, я учился только тогда, когда понимал, что мне нужно исправить оценки. Я был ленивым. Дрался, пакостил, как, впрочем, все дети…
— Ничего из ряда вон выходящего?
— Журнал не крал. Самое страшное преступление в школе — украсть журнал. Так вот, журнал я не крал.
— В одном из интервью вы говорили, что вы романтичный человек…
— Я не помню это интервью! (смеётся)
— …помните свою первую любовь?
— На самом деле, я очень эмоциональный и открытый человек, и мне бывает сложно в принципе свои чувства сдерживать и контролировать. Не только если речь о любви. У меня было в школе увлечение. Барышня… У неё сейчас все хорошо в жизни.
— А в детстве? Например, в детском саду…
— Я не помню, чтобы в детском саду я любил какую-то барышню больше, чем пельмени.
«Я не стал бы сниматься в порнографических ток-шоу»
— Вернёмся к музыке. Вы жертвовали чем-нибудь ради творчества?
— В какой-то момент так получилось, что, работая юристом, я продал свою юридическую фирму и посвятил себя полностью тому, чем сейчас занимаюсь. Я не считаю это жертвой, просто я почувствовал, что так будет правильно.
Жизнь меня всегда сама подталкивает к решениям, надо просто внимательно слушать.
— А чего бы вы не стали делать ради того, чтобы, скажем, остаться в музыке?
— Я не стал бы ездить на концерты «За Беларусь!». Или сниматься в порнографических ток-шоу.
— Какой момент музыкального пути был интересен больше всего?
— Интереснее всего было, когда я только начинал. Тогда всё было новое. И в этом всём самое интересное — люди. Когда попадаешь в музыкальную тусовку — а я в неё именно попал, потому что я в ней отнюдь не вырос: учился и работал в другом городе, отношения к музыке не имел, кроме того, что занимался аккордеоном в музыкальной школе. В Минске учился и с третьего курса работал юристом. И вдруг попал в музыкальную тусовку! Попал туда как юрист по авторским правам. И в тот момент мой круг общения начал корректироваться музыкальным увлечением. Самым интересным для меня стало общение с новыми людьми. Я до сих пор так считаю. Только теперь я в этой тусовке (не очень приятное, но ёмкое слово) почти всех знаю, и поэтому мне не очень интересно. Я свыкся. И мне хочется чего-то ещё.
— Вы часто подчёркиваете, что хотите сохранить способность удивляться…
— Это то, о чем мы только что говорили.
— …Вы не боитесь остаться в розовых очках, со временем потерять связь с реальностью?
— Мне бы хотелось, но пока не получается. (смеётся)
«Мне неинтересно писать весёлые песни»
— На официальном сайте группы вы выкладываете истории о песнях. Для чего это делается?
— Когда сайт запустили, три или четыре года назад, мы подытожили всё, что сделали, и написали комментарии к каждой песне. С тех пор и поддерживаем эту традицию.
— Т. е. это не борьба с постоянными вопросами о смысле той или иной песни?
— Нет. Это была не моя инициатива: J:морс — командная работа, и если кто-то что-то предлагает, и это считает целесообразным большинство, мы это делаем.
— Кажется, что вы спокойный, мягкий человек. Вам не сложно руководить коллективом?
— Мне не сложно притворяться спокойным человеком.
— Когда слушаешь J:морс, создаётся ощущение, что почти во всех песнях присутствует один и тот же образ — некая «она»…
— Это говорит о том, что я гетеросексуал. (улыбается)
— …эти песни написаны под вдохновением одного человека? Или это разные люди, разные девушки?
— Это просто образы. Иногда это истории из жизни, иногда — сильные эмоции, которые выплёскиваются в какую-то форму.
— Вы говорили, что не можете писать весёлые песни…
— Мне это просто неинтересно. Если мне будет интересно, то я постараюсь, и у меня получится.
— Не боитесь, что поклонникам и поклонницам надоест грустить, и они перерастут вашу музыку?
— Как только я начну бояться, что-то не понравится поклонницам или поклонникам, им это тут же начнёт не нравиться. Ключ к тому, чтоб ты кому-то нравился в том, чтобы не бояться не нравиться.
— Целевую аудиторию для J:морс выделяете?
— Я не менеджер и J:морс — это не проект, созданный по бизнес-плану, поэтому я изучением целевой аудитории не занимался. Я знаю, что люди, которые ходят на наши концерты,- люди от десяти до пятидесяти — очень нерепрезентативная фокус-группа, по ней ничего не понятно. Я до сих пор не понимаю, как её можно вычленять или анализировать.
«J:морс — не продюсерский проект»
— Всегда ли вы довольны результатом работы — получившейся песней?
— Нет. У меня есть любимые песни, а есть нелюбимые. Нелюбимых больше, любимых меньше. Совсем не стыдно, например, за такие песни, которые называются «Жыві», «Дай мне», «Электричество», «Дождём»… Их я считаю наиболее удачными.
— В будущем планируете в музыке какие-либо эксперименты?
— Вполне возможно. Я люблю эксперименты. Конкретные планы есть, но я пока не буду рассказывать.
— Бывает, что вы сомневаетесь в себе?
— Творческий процесс — всегда поиск, момент, когда ты нащупываешь дорогу. Это похоже на то, как идёшь в темноте. Идёшь со свечкой по тёмному коридору, дует сильный ветер. Она то горит, то задувается — и непонятно, в правильную сторону двигаешься или нет… Или момент, когда ты выбираешь из двух дверей одну и идёшь дальше… Творчество — всегда лотерея: получится — не получится. Процесс с момента задумки песни до результата — очень тонкий интуитивный процесс. Очень непрогнозируемый — в моём случае. Именно поэтому J:морс — не продюсерский проект.
— Что вы считаете своими главными достижениями?
— Мои главные достижения в музыке — по Булгакову — впереди.
Почему ни одного вопроса про Unplugged? )
Уже долгие годы Вова — лучшее, что есть на беларуской сцене.
Дай тебе Бог, Вован, креатива на долгие годы!
володя! от твоих грустных песен — жить веселее! твори творец