Akute: «А вообще мы весь этот рок ненавидим!»

Многие называют Akute флагманом белорусского варианта post-punk revival. Могилёвское трио исполняет меланхоличные, пронизанные светлой грустью песни на белорусском языке, бережно сохраняя при этом наследие New Order, Joy Division, The Cure и прочих героев «классической» альтернативы.

Накануне минской презентации нового альбома «Nie isnuje» (21 апреля, клуб Re:Public), корреспондент Ultra-Music поговорил со Станиславом Мытником (гитара, вокал) и Романом Жигарев (бас-гитара) о новом альбоме и страхе смерти как источнике вдохновения.

— «Nie isnuje» совсем недавно был выложен в Сеть. Люди его слушают, разумеется, оставляют комментарии. Вы обращаете внимание на то, что говорят о вашей музыке?

Роман: Конечно. То есть, внимание обращаем, но значения этому далеко не всегда придаём. А если и придаём, то в этом нет никакой системы — просто чьи-то слова тронули, а чьи-то — нет. По большому счёту, нам абсолютно всё равно.

Станислав: Хотя какие-то выводы мы можем сделать.

— Первая пластинка была о звёздах и галактиках, во второй вы поёте уже о тёмной, «негативной» вселенной человеческой души. «Космическая» тематика себя исчерпала?

Роман: Могу сказать совершенно определённо, что такая перемена не задумывалась изначально. Просто это такое ненаигранное наше теперешнее состояние, настроение, вот и всё.

Станислав: Я не считаю, что в наших песнях есть какой-то негатив. Это размышления, раздумья. К примеру, когда ты сидишь наедине сам с собой, ты ведь, скорее всего, не думаешь о каких-то весёлых вещах, не улыбаешься и не хохочешь, а именно мыслишь, и зачастую это именно какие-то глубокие переживания. Наши песни — о них. Ты воспринимаешь то, о чём я пою, по-своему.

— Взять хотя бы строчки «Хто першы скончыцца — альбо дождж, альбо я» — у лирического героя песни явно не всё ОК.

Роман: Секундочку, так что, нам как в какой-нибудь палате ходить кругами и думать, что ты никогда не умрёшь или что ты, к примеру, Никита Михалков. Просто отличный образ, на мой взгляд — Никита Михалков в палате. Эта картина у меня прямо сейчас перед глазами стоит. И вот в этом случае, конечно, будет полный позитив. Рационально мыслящий человек, скептик, он отдаёт себе отчёт в том, что, в принципе, может скончаться в любую секунду. И ничего в этом такого страшного или негативного нет.

— Да, кроме собственно смерти.

Роман: Страх умереть присущ любому человеку, безусловно. Просто это одна из тех тем, которые трогают всегда. Смерть, порно… Маяковский :)

— Любите Маяковского?

Роман: Нет, это я так. Мне не близок ни один поэт, стихи меня не трогают. Я больше по прозе. Мне обязательно нужно, чтобы текст был наложен на какой-то звуко- или видеоряд. Под это дело уже вполне можно и зачитать какой-нибудь стишок, тогда будет классно.

— Что ж, вам стоит попробовать писать что-нибудь для кино.

Роман: Так мы и пишем. Один фильм уже даже вышел, но его, по-моему, лишь в Америке в прокат пустили. «Каникулы» называется. В России он как-то не пошёл. Снимал его Вова Козлов, наш знакомый писатель из Москвы. Второй проект — это многострадальный белорусский телесериал «Выше неба». Там будет несколько наших песен, а мы сами стали прототипом для «киношной» группы, в которой играет главный герой. С музыкой, кстати, происходит что-то похожее. Слушатель примеряет альтер-эго автора на себя, играет чужую роль, но играет так, как может сыграть её именно он-то есть по-своему.

— То есть с одной из главных постмодернистских доктрин — сколько у текста реципиентов (читателей), столько у него может быть и прочтений — вы согласны?

Станислав: Конечно. Так не «может быть», так есть.

Роман: Причём по отдельности наши тексты и музыку лично я не представляю. Я, например, не поэт, я не пишу стихи, я пишу только песни и просто не могу зарифмовать двух слов без какого-то музыкального подтекста. Чаще у нас музыка появляется раньше, чем текст.

— Ну, музыкальным ориентирам, судя по звучанию «Nie isnuje», вы остались верны.

Роман: Да, радикально ничего не поменялось…

Станислав: Я бы сказал, что прибавилось.

Роман: Да, это такой процесс непрекращающийся. Что-то добавляется, что-то убавляется.

— С чем, по-вашему, связана волна популярности пост-панка — музыки, которая, по сути, исчерпала себя ещё в 80-е годы прошлого века?

Роман: Не знаем, как там у остальных, можем говорить только за себя. У нас это связано с тем, что мы, наконец, стали играть ту музыку, которая нам нравится. Мы не пытаемся нарочно держаться каких-то рамок, а просто валим то, что хочется. Вот и всё. Когда-то играли панк, теперь играем пост-панк. Ну, а вообще мы весь этот рок ненавидим :)

— Как же так? Вы разве не исполняете этот самый рок?

Роман: Нет.

— К чему бы вы тогда себя отнесли?

Роман: Женя Суховей, который сводил наш альбом, например, сказал, что это modern lo-fi. Я… (пауза) Я не знаю, что это! :)

Станислав: Погоди, мне он этого не говорил!.. Да, впрочем, бог с ним, какая разница, что это значит. Как по мне, так это совершенно не важно.

Роман: Если на нашем третьем альбоме вообще не будет гитар — это что, уже будет не рок?

— Так чёрный треугольник на обложке — дань минимализму, к которому вы стремитесь?

Роман: Нет, обложка — это дань тайному обществу, в котором мы состоим. Оно тайное, его имя раскрывать нельзя :) Если серьёзно, то равнобедренный треугольник — основа всех культур, базовый символ. Как только появились первые люди, они сразу же начали рисовать треугольники. Загадка этой фигуры нас и привлекает.

— Никогда не было желания запеть по-английски?

Роман: Сложилась пара строчек, были какие-то порывы, но… Я просто не вижу смысла для белорусских групп в Беларуси петь на каком-то другом языке, помимо белорусского. Ни смысла, ни понта. У нас есть такая уникальная возможность пользоваться аутентичным, единственным в своём роде, прекрасным белорусским языком. Зачем становиться стомиллионной русскоязычной или стомиллиардной англоязычной группой, абсолютно безликой и никому не нужной?

— Ну, а разве по-настоящему талантливый человек не сможет хорошо выразить свою мысль на любом языке? Так, чтобы это нравилось всем?

Роман: Вот мне не нравится этот космополитизм. Я с этим не согласен. Мы местные, мы… Я должен это ценить. Впрочем, я не собираюсь тебя переубеждать, я не категоричный человек. Вообще, мы все должны меньше судить окружающих и больше следить за собой, самосовершенствоваться как-то, а не на форумах друг друга обсирать.

Станислав: Да уж, если обращаться внимание на каждый такой выпад, то тебя просто не хватит на всё. Изменить такое положение вещей всё равно не получится.

Роман: А я, честно говоря, и не хочу ничего менять. Если кому-то что-то не нравится — ради бога. Это же прекрасно, в этом выражается свобода воли. Делай, что хочешь, и будь, что будет!