Британскому трио Keane удалось развеять в дым слагаемый годами миф о том, что гитара и рок-музыка никогда не ходят одна без другой. В составе группы нет гитариста, что не помешало журналистам назвать дебютный альбом музыкантов «Hopes & Fears» «лучшим гитарным альбомом, который вы когда-либо слышали, записанным без гитар». «Мы не имеем ничего против этого инструмента, — оправдываются участники коллектива. — Просто нам удобнее писать музыку под фортепиано. Да вспомните того же Элтона Джона — он тоже делал рок-н-ролл, не прибегая к помощи гитары!».
Англичане и остальная Европа заболели Keane сразу же после выхода «Hopes & Fears» в мае 2004-го. И немудрено: такой концентрации красивых и запоминающихся мелодий на одном альбоме не наблюдалось со времен A-HA. Сравнения со скандинавским трио неслучайны: у Keane совершенно не британская мелодика. «Мне кажется, у нас чутье на хорошие мелодии, — скромничает Тим Райс-Оксли, пианист и основной автор музыки и текстов Keane. — Мы хотели сделать альбом, который бы, образно выражаясь, пережил нас, оставшись со слушателем как можно дольше». Столь долгосрочными прогнозами тешиться пока рано, однако уже сейчас понятно, что «Hopes & Fears» стал одним из самых ярких дебютов года. Три месяца в первой пятерке британского чарта — большое достижение даже для маститого исполнителя. Что уж говорить о новичке?
Дорога от полной неизвестности до верхних позиций хит-парадов заняла у Keane шесть лет. Первые упоминания о группе относятся к 1997-му году, когда четверо школьников маленького городка Бэттл графства Эссекс решили создать собственный коллектив. Этими школьниками были Тим Райс-Оксли (Tim Rice-Oxley; фортепиано, бас-гитара), Том Чаплин (Tom Chaplin; вокал), Ричард Хьюз (Richard Hughes; ударные) и Доминик Скотт (Dominic Scott; гитара). Тим, Ричард и Доминик учились на одном потоке, Том был двумя годами младше. Все четверо знали друг друга с детства. Названием коллектива послужило имя старой леди, соседки Тома Чаплина, которая и утвердила ребят в мысли заняться музыкой. «Ее звали Черри Кин, — говорит Том. — Сначала мы именно так и назывались, а потом оставили одну лишь фамилию. Уверяю вас, название группы не имеет никакого отношения к Рою Кину (известный ирландский футболист, выступающий за Манчестер Юнайтед)!».
В ближайшем окружении юных музыкантов не было ни одного человека, связанного с музыкой. «Наши родители имели вполне цивильные профессии, так что мы начали заниматься музыкой скорее «вопреки», чем «благодаря». Мои родичи, конечно, мечтали, что я стану известным адвокатом, банкиром или врачом. Не скажу, что они обрадовались моему выбору», — говорит Тим Райс-Оксли. Среди своих музыкальных увлечений Тим называет Кэрол Кинг, Sigur Ros, Chemical Brothers, Beach Boys, Smiths, Дэвида Боуи и Oasis.
Первое выступление Keane состоялось в 1998-м году на одной из школьных вечеринок. Поначалу группа исполняла одни лишь кавер-версии (Oasis, U2, Nirvana), однако уже очень скоро музыканты стали писать песни собственного сочинения. Глубокое ознакомление с репертуаром вышеперечисленных исполнителей еще аукнется Keane: в песнях их дебютного альбома то там то сям проскакивают знакомые нотки. Это дает повод журналистам обвинить Keane во вторичности, на что сами музыканты не очень-то и обращают внимание, утверждая, что «все вокруг выросло на чем-то». И попробуйте с ними поспорить.
После окончания школы Тим, Ричард и Доминик уехали учиться в Лондон. Райс-Оксли, в частности, изучал историю в Лондонском университете. «Я прочитал кипу книг на греческом и латыни, — говорит он. — Почерпнутые в них знания, конечно, вряд ли помогут вам найти работу и сделать карьеру. Но мысли древних философов являются хорошей зарядкой для ума. Они заставляют задуматься о многих вещах. О том, что существует не только черное и белое. Огромное пространство между ними занимает серая территория, и подумать над этим очень полезно. Я считаю, что полученные в университете знания стали хорошим подспорьем в написании текстов для песен!».
Что касается Тома Чаплина, то его забросило в Эдинбургский университет, где молодой человек слушал лекции по истории искусств. В 1999-м году Том оставил Эдинбург и переехал в Лондон поближе к своим друзьям. Воссоединившиеся Keane засели за написание музыки с новыми силами.
Поначалу дела никак не клеились — их сделанные кустарным способом записи не вызывали интереса у лейблов, да и клубные выступления предлагали не так часто, как хотелось бы. Основная причина, по которой группу не желали воспринимать всерьез — явная схожесть с Coldplay, которые на тот момент находились на пике популярности. «То были тяжелые времена, — вспоминает Тим. — Мы переехали в Лондон и несколько лет пытались обратить на себя внимание. Но хотя мы и вызвали интерес нескольких маленьких рекординговых компаний, никто не дал нам шанса проявить себя и записать альбом».
В начале 2000-го музыканты на свои личные сбережения выпустили дебютный сингл «Call Me What You Like», а через год еще один — «Wolf At The Door». Однако чуда не произошло — синглы прошли незамеченными. В 2001-м, не выдержав безденежья и отсутствия перспектив, Keane покинул их гитарист Доминик Скотт. И его уход неожиданно для всех стал переломным моментом в карьере Keane. «Это самое лучшее, что с нами произошло», — считают теперь ребята.
«Мы провели много времени в спорах, как нам быть дальше и что делать, — берет слово Том. — Когда мы были гитарной командой, процесс написания песен был очень трудоемким, а результат не всегда соответствовал ожиданиям. Песни не получались такими, как нам хотелось бы. С уходом Доминика все изменилось. Мы поняли, что нам легче писать песни и добиваться нужного звучания, не используя гитару. Отсутствие дисторшированных гитар дает пространство для мелодий и позволяет расслышать слова!».
«Надо признать, что сначала мы думали над тем, чтобы пригласить нового гитариста. Но не решались это сделать, потому что боялись нарушить гармонию в группе, — подключается к разговору Тим. — А потом сообразили, что сможем достичь мощного звучания даже без гитар!».
«Не подумайте чего — нам нравятся гитарные команды! — оправдывается Том Чаплин. — Просто так получилось, что после ухода гитариста мы нашли старое концертное фортепиано 70-х годов с потрясающим звучанием. Оказалось, что фортепиано может заменить гитару и даже больше…».
Итак, главную роль в звуковом оформлении Keane играло теперь фортепиано. Ритмический рисунок обеспечивал Ричард Хьюз, эмоциональную насыщенность — вокал Тома Чаплина, напоминающий одновременно Боно, Тома Йорка и Мортена Хакета. Полностью отказаться от гитар Keane не удалось: для глубины звучания музыканты использовали бас-гитару, на которой играл Тим Райс-Оксли (в свободное от фортепиано время). Для концертов басовые партии записывались на пленку.
Настоящей удачей стало для начинающей группы знакомство с главой независимого лейбла Fierce Panda Саймона Уильямса, ответственного, кстати, за успех Supergrass и Coldplay. В тот декабрьский вечер 2002-го года Keane выступали в клубе Betsey Trotwood. «Саймон подошел к нам, и первыми его словами были: «Ну что, запишем сингл?» — вспоминает Тим. Поддержка такого уважаемого человека оказалась как нельзя кстати и уже в начале 2003-го музыканты праздновали выпуск своего первого «заводского» сингла «Everything Changed». Далее события разворачивались с пугающей скоростью. Запись незамедлительно попала в поле зрения ведущего BBC Radio 1 Стива Ламака, который поставил песню в одной из своих программ, предварив целым ворохом комплиментов. Композицию подхватили специализирующиеся на инди-роке радиостанции и, в конце концов, она добралась до 4 места общенационального британского чарта. Осенью 2003-го группа подписала контракт на выпуск полноценного дебютного альбома с филиалом компании-мейджора Universal и сразу же приступила к записи.
В конце 2003-го по результатам проведенного радиостанцией BBC голосования Keane получили титул «Sound 2004», опередив ближайших конкурентов Franz Ferdinand. В голосовании участвовали британские критики и деятели шоу-бизнеса. Годом ранее этот список возглавил 50 Cent.
Работа над «Hopes & Fears» проходила в небольшой студии в Эссексе, недалеко от родного города музыкантов. В записи альбома принимал участие программист Джеймс Сангер (James Sanger), работавший в свое время с Дайдо, Pet Shop Boys и Брайаном Ферри. Продюсером альбома выступил Энди Грин (Andy Green).
Вышедший в мае 2004-го, «Hopes & Fears» предварялся выпуском сингла «Somewhere Only We Know» (3-е место в чартах), громкой рекламной кампанией и многочисленными публикациями в прессе. После появления самого альбома их стало еще больше. Рецензенты обращали внимание на хитовый потенциал группы и не верили ушам своим, узнав, что в записи не использовались гитары. «Radiohead эпохи «Kid A», играющие кавер-версии песен A-HA», — вынес свой вердикт NME. «Возможно, Keane и похожи на Travis и Coldplay, но только на первый взгляд, — писал журналист другого британского издания — К тому же песни настолько хороши, что заниматься сравнениями — последнее, что хочется делать, слушая их альбом». «Если вам не нравятся Coldplay и вы слышали, что мы похожи на них — дайте нам шанс, — говорили сами музыканты. — И вы поймете, что мы похожи на себя!»
«Название альбома объясняет в двух словах, что мы думаем о жизни. Очевидно, что все, что мы делаем, сопровождается надеждами и страхами. И нам нравится балансировать между этими двумя состояниями», — говорит Тим. «Hадежды и страхи — это совсем не то, что мы чувствуем по отношению к своему альбому, — смеется Том Чаплин. — Хотя, если подумать, большинство наших надежд, действительно, связано именно с музыкой, и стало быть, с этим альбомом».
Песня «Somewhere Only We Know», благодаря которой большинство англичан и познакомилось с Keane, в полной мере отражала генеральную концепцию альбома: красивая меланхоличная музыка с незамысловатыми текстами «о проблемах коммуникации между», как любит говорить Тим.
«Все наши песни очень искренни, и мы пытаемся общаться с людьми, честно рассказывая им о том, что с нами происходило в прошлом и чем мы живем сейчас, — продолжает музыкант. — Мы черпаем вдохновение из окружающей жизни. Мы родом из маленького, не очень интересного городка, но уверены, что и вдали от больших городов люди живут одними и теми же надеждами и чаяниями. Переживают одни и те же драмы. Когда ты честен и вкладываешь всего себя в песню, не думая о том, насколько круто будешь выглядеть, твои слова всегда найдут отклик в сердцах других людей. Люди прекрасно распознают фальшь. Мы стараемся не думать о том, чтобы впечатлить людей. Когда ты понимаешь, кто ты есть, ты расслабляешься и можешь писать по-настоящему хорошие песни».
Кстати, Том Чаплин не участвует в процессе сочинения текстов и лишь «озвучивает» их. Музыканты считают, что никакого обмана не происходит. «Мы знаем друг друга так долго, что мне понятно все, о чем пишет Тим, поэтому я на 100% соотношу себя с его лирикой и на 100% понимаю, что он хочет сказать», — говорит Том.
Альбому оказалось достаточно нескольких недель, чтобы взобраться на вершину британского чарта. Интересно, что корону лидера Keane пришлось отбирать у самого Моррисси, выпустившего свою первую за семь лет работу «You Are The Quarry». Это обстоятельство несколько смутило музыкантов, потому что Keane всегда считали себя большими поклонниками Моррисси и The Smiths. С одной стороны — приятно опередить человека, которого считал своим учителем в музыке, но с другой — а за кого же болеть-то?
Буквально за несколько месяцев Keane из начинающей и малоизвестной группы превратились в самую востребованную группу Великобритании (не считая, конечно, The Darkness). Выход альбома был поддержал мощным туром по Европе с заездом на крупнейшие фестивали, включая Гластонбери,V Feastival и Рединг, а потом и по США. В ближайших планах музыкантов — покорение Японии и Австралии.
«Что будет дальше? — размышляет Том Чаплин. — Мне трудно сказать однозначно. Будучи командой, которую постигли большие потрясения в прошлом, мы остаемся открытыми к любым изменениям. Все команды, которыми мы восхищаемся и уважаем, постоянно движутся вперед. Возможно, у нас опять появится гитара или Тим приобретет супернавороченную модель клавишных … Случиться может все. Мы не застрахованы от перемен».
Ясно одно: планку свою Keane снижать не собираются. Принимая во внимание их удивительную работоспособность и самоконтроль, можно утверждать, что за новыми хитами дело не станет. «Я пишу все время. Это дает мне возможность выбирать только самые лучшие песни», — говорит Тим. К тому же музыканты изначально понимали, зачем пришли в музыку и отказываться от своих целей не намерены. «Мы никогда не хотели быть маленькой культовой группой. Мы хотим, чтобы нашу музыку услышали так много людей, как только это возможно, потому что именно для них мы ее и пишем». Аплодисменты, занавес.