Оля — человек-огонь

Ровно год назад не стало Ольги Самусик, певицы и журналистки, рок-княжны 2007 года. Ей было всего 25 лет… Друзья и коллеги вспоминают, как учились, работали и дружили с Олей.

Сергей Муравский, однокурсник:

«Смотри, смотри, это же рок-княжна пошла!» — бесцеремонно дёрнул меня товарищ. Я оглянулся и увидел Олю Самусик. Собственно, таким макаром я и узнал, что она имеет какое-то отношение к музыке. Хотя был знаком с ней на протяжении нескольких лет. Даже более того — мы учились на одном курсе универа и отлично общались.

Нет, то, что Оля уважает музыкальную сферу, я знал давно. Она же сотрудничала с «Музыкальной газетой» (будучи студентами, большинство из нас ещё следовало каким-то мутным идеалам типа «работать только там, где нравится, или нигде»). Да и то не сложилось у неё работа. Как-то крался по центру Минска, увидал её на лавочке. Сидела — курила. Разговорились. Оказалось, в «Музыкалке» Оле ничего не светило — не было там постоянного штата работников. Вот на таком уровне, я долгое время был уверен, у неё увлечение музыкой. А тут такое: вокалистка хорошей группы, да ещё и княжна. Как-то не придавала этому значения сама, а потому особо и среди товарищей не говорила. А иной бы на её месте…

Впрочем, Олю-певицу я и не знаю толком. Ну что… Пару раз бывал на концертах. Пару раз она распевалась в моём присутствии. «Что-то в горле, Серёга, запершило. Айн момент! Кхм-кхм…». Разок посмотрел клип, «вылитый» в социальной сети, показал кому-то и даже, кажется, чего-то там откомментировал. В общем, Олю-певицу не знал совсем.

Зато я помню, как с ней познакомился. Ещё на первом курсе универа, в году, кажется 2002-м. Стояла девушка на курилке. Запомнились очень ярко её нелепая чёлка — чуть косая и почти совсем состриженная, словно в парикмахерской промахнулись или сама перед зеркалом — ёжиком, и ещё берцы. Ну, и курила. Очередная какая-то пара началась, солнце пригревало. В общем, пару прогуляли. Вместо этого пошли в ларёк и купили себе по бутылке пива, причём вызвало уважение то, что Самусик выбрала тёмное — я тоже такое люблю. А потом сидели во дворике на ступеньках подъезда, грелись на солнце и несли какие-то бредни по поводу учёбы и чего-то там ещё. В общем, хорошим, душевным, своим человеком оказалась.

Потом были поездки на дачу с толпой однокурсников, постоянное отмечание всяких студенческих праздников и ежедневные столкновения в тесных коридорах факультета журналистики, но первое — очень даже неплохое — впечатление не изменилось. Как и привычка время от времени попить тёмного пива в скверике, да хоть и на парах. И вечно Оля преподов, её задевавших, глазищами обескураживала — посмотрит, моргнёт пару раз и готово — отцепился. К слову. Касалось это не только преподов. По части «отвали!» она вообще могла фору кому угодно дать. Впрочем, редко и только по делу.

Окончили универ, стали коллегами, даже работали в одном здании. Правда, в редакциях разных газет. Оля обзавелась разноцветными дредами. И ещё один яркий момент. Опять же — на курилке возле Дома прессы. Самусик стояла с перебинтованной рукой.

— Собака укусила, моя собственная, — объяснила. Не знаю уж точно, что у неё за домашний такой питомец был, но явно особо зубастый. Если не ошибаюсь, какой-то бойцовской породы.
— Избавляться от таких нужно, — сказал. А она такая:
— Ты что! Я моего барбоса люблю!

Вот и поговорили. Очень добрая была Оля, даже на собаку, её искусавшую, особо не обиделась.

Работали так, работали, время от времени пересекались где то, иногда звонили друг другу и одолжались сигаретами, ещё реже — встречались на «нейтральной полосе» — в гостях у какого-нибудь общего товарища. А потом Оля надолго пропала, коллеги сказали, что на больничном. Блин.

Александр Полосмак, корреспондент газеты «СБ.Беларусь сегодня», коллега:

Первые дни в «СБ» я ходил в рубашках и чуть ли не при галстуке. Пока не встретил её, татуированную, в кедах, с напульсниками, потом с дредами… Не буду углубляться в подробности, но атмосфера в редакции тогда была очень неприятная, и за Олю я тут же уцепился, как за единственного по-настоящему живого человека. Каждый раз разного, но неизменно живого. Когда у неё спрашивали, что значит пантера на левой руке, она отвечала: «Это — я». И то ли ангел, то ли эльф, присевший на правой, — это тоже была она. И всё это было правда. Сильная, агрессивная, бескомпромиссная на сцене и в работе, с другой стороны она была нежной, ранимой. Таким, наверное, и должен быть творческий человек — как оголённый нерв, как струна.

Однажды Олю чем-то обидел пьяный мужик на остановке. Не успели мы, парни, среагировать, как он уже лежал на асфальте с разбитым в кровь лицом. А в другой раз мы с ней нашли на дороге голубя с повреждённым крылом, и она долго с ним бегала, думая, как не дать его в обиду котам или собакам. Она могла послать прямым текстом на три буквы начальника, а потом сильно переживать, что обидела человека, хоть и было за что. И при всем при этом Оля оставалась удивительно цельным человеком, просто у неё было обострённое чувство честности, справедливости. Оно нервом звучало в её песнях. И, наверное, именно поэтому, хоть голос Ольги Самусик так неожиданно оборвался, струны души, задетые им, обязательно будут звучать ещё долго…

Зоя Сахончик, группа ZM99, подруга:

Олечка была очень деликатным человеком и никогда бы не написала о человеке или группе такое, что могло скомпрометировать, выставить в дурном свете или высмеять оппонента. С ней можно было говорить обо всём, а она напишет лишь то, под чем ты «подпишешься». Этакий журналист-адвокат. Она всегда заботилась о близких. Переживала за них. Об этом я знаю из откровенных разговоров. А как же она проявляла благодарность за малейшее беспокойство и попечение в её адрес! Помню, как-то отправила ей смс с вопросом «Как до дома добралась?», и, по какой-то причине, у меня сел аккумулятор в телефоне. Я включила его только вечером. Оля дозванивалась до меня весь день! Она говорила: «Как же так, человек обо мне волнуется, а я даже не могу сказать, что со мной всё хорошо!»

Ещё мне очень нравилось, что Олина мама присутствовала практически на всех её концертах! Такая поддержка — можно обзавидоваться! Конечно, мама всегда говорила ей, что желала бы для неё более «спокойной» жизни; чтобы она обзавелась семьёй, встала на очередь на квартиру. Но! Но, тем не менее, всегда поддерживала её в любом выборе.

Она очень любила мою дочь. Когда приходила ко мне в гости, или я к ней, дочка всегда была в центре Олиного внимания. Оля была очень гостеприимной. Если к ней кто-то приходил, то к этому подключалась вся семья. Мама выготавливала стол, а Оля говорила: «Когда ко мне гости приходят, я достаю всё из холодильника и угощаю всем что есть!»

Вот такой вот была Олечка. Конечно, я не могу описать всех моментов, но…

Оля человек — огонь
если любила — то до беспамятства
если была безумна — то падала в безумие с головой
если дружила — то нараспашку душой…

А когда в своё сердце печаль и уныние пустила — осталась с ними до последнего вздоха.

8 декабря в минском Loft Cafe пройдёт благотворительный концерт памяти Ольги Самусик. Выступят группы Tarpach, ZM99, Pomidor/OFF, IQ48 и другие друзья Оли.