Dead Silence Hides My Cries: «Нам говорили, что ничего у нас не получится, а теперь подлизываются и просятся в друзья»

Недавно белорусские металисты Dead Silence Hides My Cries выпустили второй полноформатный альбом «The Symphony of Hope». В планах парней турне по США, поэтому, пока они не уехали, Ultra-Music встретился с лидером группы Матвеем Федоренчиком и ударником Ильей Матусевичем, чтобы побеседовать о гангстерах, коммерции и заговоре властей.

«Мы занимаемся музыкой исключительно ради денег»

— Вы обещали, что альбом «The Symphony of Hope» будет попсовее, чем предыдущий. Так и вышло?

Матвей Федоренчик: Да, так и получилось. В этом альбоме много чистого вокала, он мелодичнее, и не такой агрессивный. Всё потому, что мы хотим в будущем играть коммерческую музыку, наподобие 30 Seconds to Mars, рок, например. Нужно хоть чуть-чуть, пошагово, переходить к коммерции. Мы занимаемся музыкой исключительно ради денег, потому что не хотим в 30 лет играть по подвалам. Конечно, всё начинали с андеграунда, та же Metallica, но теперь-то они звёзды. Сразу лезть в коммерцию не имеет смысла, потому что нет продюсирования. То есть если сейчас сделать клип, то его на MTV точно не поставят. Сначала нужно завоевать публику.

— Поэтому вы подписали контракт с Artery Recordings? Искали крупный и раскрученный лейбл?

Матвей Федоренчик: Да, и менеджмент. Раскрученный лейбл на самом деле не приносит выгоды, потому что занимается только достаточно известными командами. Например, мы должны были заключить договор с Sumerian Records, но у них уже были Asking Alexandria. Если бы мы заключили с ними договор, то оказались бы серым мышками на знаменитом лейбле. А Artery Recordings — относительно молодая компания, ей всего два года, так что есть все шансы стать их фаворитами.

Повторюсь, лейбл не играет большой роли, играет менеджмент. А мы подписаны на самый крутой, тоже Artery. Именно эти менеджеры и создали звукозаписывающую компанию, когда накопили достаточно полезных знакомств. Так что Artery Recordings — дочерняя Razor & Tie company, там, где Басков был подписан, и HIM.

— А почему отказал Nuclear Blast?

Матвей Федоренчик: У них и так много команд, более сотни. Сейчас к нам в группу просится гитарист из итальянской группы Tasters. Они подписаны как раз на Blast, им выделили неплохой бюджет, но не предоставили никакого пиара. То есть в Европе тоже нет продюсерской платформы, она есть только в США. Если ты популярен там, то популярен и во всём мире.

— Поэтому хотите уехать туда на ПМЖ?

Матвей Федоренчик: Сначала найдём гитариста и вокалиста, а потом уже будем делать визы. Но нас могут не выпустить из-за английского. Я, конечно, на нём пою, но остальные-то язык не знают.

Илья Матусевич: Я вот не знаю.

— Тогда, может, запишете пару песен на русском?

Матвей Федоренчик: Зачем?

— Чтобы продвинуться на рынке России.

Матвей Федоренчик: Нет. В Америке музыканты ездят по нормальным концертным площадкам с легальным контрактом. А мотаться в России по калугам, запорожьям и сибирям нет желания.

Илья Матусевич: В поезде мотаться с барабанной установкой не хочется.

«Общая проблема СНГ в том, что люди много хотят, но мало делают»

— Расскажи немного про запись альбома. В нём указано, что вокалом занимались два человека, ты и ещё один. Куда же он делся?

Матвей Федоренчик: Вокал писался в США. Я отвечал за экстремальный, а чистый писали два американца и один финн, потому что нужно, чтобы были разные голоса. Из-за пения в жару у меня горлом шла кровь. Пришлось таблетки пить.

— Ранее ты говорил, что писал музыку по 10 часов в день, и не мог пойти на работу…

Матвей Федоренчик: Я и сейчас не могу.

— …тогда откуда деньги на альбом? Дал лейбл?

Матвей Федоренчик: Пока нет, мне помогали друзья.

Илья Матусевич: Да он вещи из дома выносил.

Матвей Федоренчик: Барыжил я :) На самом деле мне друг помог с подработкой. Потому что музыкой нужно или заниматься полностью, или вообще в это дело не соваться. Не получится при таком подходе что-то в меру писать и творить. Надо отдавать себя полностью.

— На какой срок подписан контракт с лейблом?

Матвей Федоренчик: ещё три альбома осталось.

— А если захотите уйти раньше?

Матвей Федоренчик: Тогда нас выгонят и не будут больше связываться с людьми из СНГ. И так немного групп отсюда подписало договор с американцами. Только Make Me Famous из Украины и мы.

— Ещё вы упоминали, что название альбома выбрано не случайно. Надежда на что?

Матвей Федоренчик: Надежда выбраться из здешней жопы. Конечно, у нас и здесь есть поклонники, на Last.fm мы вторые по популярности после «Ляписа Трубецкого», но в основном на наши концерты приходят дети лет 15–16.

— Как думаешь, почему вы единственная белорусская команда, заключившая контракт в США? Потому что другие бездарны или боятся?

Матвей Федоренчик: Бездарны. Взять тех же хохлов, Make Me Famous, они пахали день и ночь, и вот результат. Общая проблема СНГ в том, что люди много хотят, но мало делают. У них даже нет цели. Вот я сразу понял, что нам нужен лейбл. Альбом был готов давно, но ждал, пока мы подпишем контракт. Раньше мы были такие же, как и все, и 2 года потеряли даром. Для нас было большой удачей съездить в Питер. А на самом деле это ничто. Не имеет смысла выступать в Питере, так же, как и в Минске. Нужно делать новый альбом и уезжать.

Ещё одна проблема белорусских групп в том, что они копируют россиян, а россияне — американцев. Мы же не копируем никого. В США где-то 1000 команд, с любой из них могли легко подписать контракт, но выбрали именно нас. Вот, мы решили на эпике вылезать. У нас скоро будет свой узнаваемый стиль: вместо маек-кедов — фраки и «слюнявчики». Эпик также выгоден тем, что его можно использовать и как саундтрек. У нас уже есть две подобные композиции, и будет ещё одна в новом альбоме.

— На Западе тоже есть ряд отрицательных моментов. Например, эмигрантам там сложно найти хорошую работу.

Матвей Федоренчик: Её и здесь сложно найти. Нет, конечно, пошёл на завод, и тебя взяли. Я возле Тракторного живу, и каждый день вижу этих «закопченных» работяг. Если я устроюсь туда, то буду ходить таким же, найду Маринку, женюсь, и ничего мне не нужно будет. И дети тоже закопченные родятся: «Папа, дай нам на джин-тоник!».

Илья Матусевич: Я к нему приезжал, у него реально крах.

Матвей Федоренчик: Он ко мне приехал, и мой же сосед нас побил, потому что принял в темноте за гопников.

В США нет гопников, а есть негры с пушками, они круче. «Воу-воу, палехче!» :) Вот пойдёт Пикс (прозвище Ильи — прим. UM) с нашим гонораром в Америке купить текилы по скидке за 9.99, и приставят к его голове пушку: «Гони деньги, Пикс!». В итоге Пикс купит только «малышку», придёт и скажет: «Пацаны, нас обокрали».

— Вы планируете в США заниматься только музыкой?

Матвей Федоренчик: Конечно, хотелось бы, но и подработку будет неплохо найти. Сразу никто звездами не становится. Первое время станем гамбургерами питаться и на лавках спать. Надо картон качественный найти :) Если серьёзно, мы ищем гитариста-вокалиста именно из США, чтобы можно было у него какое-то время пожить. Мы отправляемся в Америку в турне, билет в один конец стоит 1000 долларов. Никто такие деньги постоянно давать не собирается. Так что остановимся там, не нужно будет домой ехать. Поедем следующим летом, а может, и зимой впишемся, потурим, завоюем новых фанатов и вернёмся новый альбом писать.

— У вас есть план, как стать звёздами?

Матвей Федоренчик: Туры-туры-туры. И альбом. И клип.

— Здесь клип будете снимать?

Матвей Федоренчик: Нет, нас же пока только четверо. Я из вокалистов перешел в басисты, чтобы был человек, который чистым хорошо поёт. На освободившееся место уже есть один сладкий мальчик. Как зовут? Имя такое стандартное, американское, Джон, какой-нибудь (на самом деле его зовут Baker Smith). Нет, я знаю, кто это, но пока менеджеры не одобрили его кандидатуру, мы с ним близко не знакомимся. Он пел раньше в Of Mice and Men, играл с теми же Tasters, откуда и новый гитарист. Кстати, гитаристу лет 30, будет нам «папой».

«Нас споили власти ещё в начале 20 века»

— Почему в Сети так популярно фото вашего пьяного барабанщика?

Илья Матусевич: Потому что я на нём упорот. Ты вообще видела эту фотку? :) Не хочу заново пересказывать историю. Это на Украине было.

Матвей Федоренчик: Пикс — лицо нашей группы и её пиар. Если бы не он, про альбом никто и не слышал бы.

Илья Матусевич: Всего лишь одно фото спасло судьбу группы.

Матвей Федоренчик: Мы никогда не теряли рейтинги, а набивали их этим гуманоидом. Как бы мне это не нравилось, Илья очень популярен. Вот сейчас мы готовим мерч с его лицом. Он пока об этом не знает, будет ему сюрпризом :) С Ильи делают маски, на любой вечеринке его узнают и напоят.

— Так и проблемы с алкоголем могут возникнуть.

Илья Матусевич: Они уже и так есть. Хотя я в запои не ухожу.

Матвей Федоренчик: Группа его спасла.

Илья Матусевич: «Группа его спасла»! Как будто я алкоголик какой!

Матвей Федоренчик: Раньше раза три в неделю заливался по гланды.

Илья Матусевич: Было дело.

Матвей Федоренчик: А теперь раз в неделю. Сейчас мы стали пить реже и перешли на элитный алкоголь. Я вообще завязал.

Илья Матусевич: И стал занудой.

Матвей Федоренчик: «И стал занудой» (передразнивает). Просто алкоголь — это зло. Его можно употреблять только на хорошей тусовке. А у нас все спиваются. Вообще в СНГ алкоголь недавно стали употреблять. Итальянцы те же пьют веками, а мы нет, у нас в крови нет необходимых вещёств, иммунитета к алкоголю. Нас споили власти ещё в начале 20 века. Им это выгодно, чтобы народ был тупым.

— Особенно актуально это заявление рядом с «Центральным универсамом».

Матвей Федоренчик: О, универсам — это вообще таверна! Там отдыхают пираты Карибского, нет, Минского моря.

— Некоторые белорусские группы позволяют себе выходить пьяными на сцену.

Илья Матусевич: Поэтому у них ничего и не выходит. Многие и на репу приходят только чтобы бухнуть, а потом фигня получается.

— А какие группы в Беларуси нормальные?

Матвей Федоренчик: Можно назвать несколько, но я не буду, а то начнутся тёрки. Кто мы такие, чтобы судить — мы не директора лейблов. Главное, чтобы у группы была публика, а кто что думает — неважно. Нас тоже ругали, говорили, что ничего у нас не получится, а теперь подлизываются и просятся в друзья.

«Мы хотим играть что-то похожее на Hurts, но потяжелее»

— Почему вы просите всех делать каверы на ваши композиции?

Матвей Федоренчик: Это пиар в геометрической прогрессии. Кавер послушает сначала 5 человек, потом 25 — и так далее. И потом, это приятно и забавно слушать. Мы и сами записали кавер на «It’s My Life» Бон Джови. Получилось круто, и мы отправили его в известный сборник «Punk Goes Pop», где сами Asking Alexandria перепевали Akon.

— С кем бы хотели выступить на одной сцене?

Матвей Федоренчик: С Bring Me To Horizon было бы хорошо. Если майки с Ильей выйдут, может, это и осуществится :) Хотелось бы с английскими группами. Они очень талантливы, и гораздо культурнее, чем американцы. В США модно быть рокером, бомжом, обосраться, показать «козу»…

Илья Матусевич: Сыграть брейкдаун и припев. По стандарту играют.

Матвей Федоренчик: Потом, Asking Alexandria из Англии, Bullet For My Valentine. У них 3 миллиона лайков, это очень много. А те же Битлз! Enter Shikari, Hurts. Мы хотим играть что-то похожее на Hurts, но потяжелее. Они крутые и стильные. Простые парни, которые жили на пособие, и добились всего сами. Кстати, не знаешь, как у нас получить пособие по безработице? :)

— Какими себя видите лет через 10?

Матвей Федоренчик: Живыми, наверное. А вообще, в автобусе для турне, это мечта. И чтобы там были все удобства, и не пришлось по кукурузе в туалет бегать.

Илья Матусевич: Нераспухшими от алкоголя.