Teslathrone: «Когда мы сочиняли музыку к альбому, у нас на стене висел портрет Тесла»

Минская группа Teslathrone выпустила дебютный диск «Railgun» и презентует его на Ultra-Music. Накануне презентации участники команды рассказали о будущем электронной музыки, визуальной составляющей концерта и влиянии Николы Тесла на современную эстраду.

Если бы Варг Викернес употреблял экстази, он играл бы похожие мелодии. Teslathrone характеризуют своё творчество как blackwave — немыслимую смесь из блэк-метала, индастриала, тёмной волны, драм-н-бэйса и дабстэпа. Эксперименты со звучанием начались, по словам фронтмена группы Сергея Лавриненко, в результате случайного стечения обстоятельств.

«Мы вообще не метал»

Сергей Лавриненко: Я познакомился с нашим битмейкером Лёхой (Алексеем Панченко) на форуме. В каком-то махровом году, вроде, в 2005-м, начали вместе проводить опыты над звучанием. Мы не сразу пришли к идее авангардной музыки, сначала хотели играть готик-рок, даже успели выпустить демку. Сейчас я считаю, что тогда мы не музицировали, а учились, как не нужно организовывать дела. А однажды поняли, что слишком сложно собрать более-менее полноценную группу: пять человек, которые бы ответственно подходили к делу и разделяли все тяготы и лишения. Поэтому мы решили, что и вдвоём справимся. Решив заняться экспериментами, я и Леха задумали изначально простую идею: записать обычную блэк-метал песню, которых полным полно, и положить на заурядный драм-н-бэйс.

Алексей Панченко: Мы планировали записать такой зимний, холодный блэк-метал, пронизывающий до костей. Но получилось скучно.

Сергей: Мы послушали и решили: это конечно, нормально, но будет лучше, если добавить наверх сэмплов из танцевальных жанров.

Алексей: Всё делалось любительски, что-то вроде: «О, прикольно звучит, а давайте ещё транса добавим!» И так по чуть-чуть стали добавлять электроники.

Сергей: Мы отправились на студию и сделали запись, которую сейчас даже слушать смешно. А потом у Лёхи сгорел винчестер, где хранился весь материал.

Алексей: Это был первый раз из множества, когда у меня сгорал компьютер.

Сергей: Многие бросили бы запись уже на этом этапе. Мы же решили всё начать с чистого листа и переписать заново. Трудность состояла в том, что наша музыка слишком сложная. Сначала мы провели огромную достудийную работу: старались подобрать подходящие звуки. Затем на студии 3DeadRats rec. столкнулись с тем, что Mac звукорежиссёра не вытянул такое количество эффектов. Пришлось заказывать дополнительную аппаратуру. Ну и аранжировка долго длилась. Непросто работать в гитарно-электронном формате.

Алексей: По пальцам можно пересчитать белорусские коллективы такого плана.

— А как же ID:Vision, создававшие блэк в смеси с электроникой?

Алексей: Они были, можно сказать, пионерами. И чуть ли не единственными, кто играл на сцене. Ведь некоторые только числятся как группа, но никогда не выступали, так как технически это очень сложно.

Сергей: У Александра Бурзума есть группа такого формата, Vapor Hiemis.

Алексей: Но если у ID:Vision много метала, то у нас много всего.

Сергей: Одно дело записать двадцать ударных и несколько рядов вокала, и совсем другое — сто штук эффектов. Нужно очень серьёзное «железо», чтобы всё это вытянуть.

Алексей: Если подытожить, то за время, длившееся с начала записи до момента создания альбома, у меня сгорело два винчестера, один системный блок и одна материнская плата. В самый ответственный момент у меня всегда что-то ломалось.

Сергей: Параллельно с записью шёл поиск издателя. Конечно, можно напечатать диски самому, но что потом с ними делать? Мы же сделали качественное литье, спасибо Саше Лебедю, лейбл-боссу NitroAtmosfericum Records.

— Затея со сбором денег на запись альбома принесла результат?

Сергей: Да, в один момент мы решили поместить объявление на одной из краудфандинговых платформ, и даже кое-что собрали. Но я бы не сказал, что это очень удачный опыт: мы не учли, что нужно вложить определённую сумму денег, чтобы пробиться в топ подобных платформ. Пусть это останется своеобразным экспериментом. Пусть лучше наши слушатели покупают диски.

— Но сейчас на дисках много не заработаешь.

Алексей: Я считаю, что диск — это лицо команды. Группа без него как выпускник без диплома.

Сергей: Кроме того, мы активно продвигаемся в Интернете. Наша группа уже запустилась на iTunes, Deezer, Google Music, Spotify. Всё благодаря финскому лейблу Musickickup, с которым мы договорились на digital-дистрибьюцию.

Мы не задавались целью заработать на дебютнике. Хотя в будущем было бы здорово получить прибыль, но мы не первый год в рок-н-ролле и не питаем иллюзий. А этот диск задумывался как промо, чтобы заявить о себе и своём творчестве как можно более широкому кругу людей.

— То есть диск — лишь начальная ступень вашего развития?

Алексей: А разве бывает иначе? Уже прошли те времена, когда в зале сидел пузатый дядька, слушал музыкантов и думал: «А дай-ка я сделаю из этих ребят звезд». Тем более что из-за Интернета огромная конкуренция. Чтобы победить, нужно удивлять слушателей нестандартными ходами.

«Никола Тесла наш кумир»

— Расскажите о составе группы. Вы намеренно отказались от драммера?

Алексей: Понимаете, найти хорошего ударника проблема: их и так мало. Изначально мы решили использовать драм-машинку, чтобы иметь некий каркас для репетиций. Но потом подумали: зачем нам барабанщик, если и без него группа прекрасно справляется? И мы сделали его отсутствие своей фишкой.

Сергей: Если не можешь ничего сделать, представь проблему своей фирменной чертой.

— Татьяна, тяжело быть девушкой-басисткой в мужском коллективе?

Татьяна Самусевич: Я не вижу особой разницы между басисткой и басистом. А вот играть в мужской группе — это сложно, да. Ведь на концерте все зрители смотрят на тебя. Неуютно себя чувствуешь.

— Возможно, женщина-музыкант — это часть шоу?

Татьяна: Наверное. Может, поэтому меня и взяли.

Сергей: Нам нужны были женственность, мягкость и воздушность. Таня принесла всё это. Женский вокал на альбоме, по мнению многих, стал находкой. Мы не против экспериментов в музыке, если они не нарушают целостности альбома. Ведь неудачные эффекты похожи на смесь винегрета, мороженого, кофе и вчерашнего супа. В музыке, как и в кулинарии, главное — сочетаемость.

— Возникают ли сложности на концертах с таким количеством аппаратуры?

Сергей: Teslatrone выступал однажды в бункере под Гомелем на территории заброшенной военной части. Свет, звучание, атмосфера были отличными. То, что нужно для дебюта. После него мы сделали определённые выводы по аппаратуре и коммутации. Потому что со всеми этими эффектами надо постараться, чтобы сделать максимально качественный звук.

Алексей: Если на первом концерте я стоял с одним ноутбуком и медиаконтролером и мышкой клацал, то теперь у меня аппаратуры гораздо больше. В будущем я планирую вообще отказаться от ноутбука и делать музыку только на «железе». Компьютеры, как я уже убедился, ненадежны.

— В чём заключается идея альбома?

Сергей: Идея — поезд, который отрывается от земли и взмывает в небо…

Алексей: …воруя нефть.

Сергей: Она состояла в том, чтобы что-то тяжелое внезапно взлетело очень высоко.

Алексей: У нас вообще загон по технике, Никола Тесла наш кумир.

Сергей: Он повлиял на наше творчество. Тесла изобрёл переменный ток, благодаря чему мы можем сейчас творить. Это человек, который перевернул весь мир. И если без теории относительности у нас не было бы атомной бомбы, то без Тесла у нас не было бы вообще ничего. Когда мы сочиняли музыку к альбому, у нас на стене висел его портрет. В то время мы с Алексеем снимали пополам частый дом возле ветки железной дороги, и каждую ночь слышали стук поездов.

Алексей: К тому же Тесла — это нестандартное мышление. Сейчас слишком много одинаковой музыки, а нужно делать что-то своё.

Сергей: Моё мнение таково: в электронной музыке быстрее развиваются возможности, чем уровень исполнения. Например, на компьютере можно создать любой звук, который только можно представить: «тяжёлую» гитару, дисторшн, писк-визг. И при этом электронная музыка по-прежнему остается минималистичной. Мы не слышим электронных опер или симфоний. Не скажу, что музыка Teslathrone так же богата, как джаз или классика, ведь мы ещё в начале пути. К тому же у нас сильные блэковые корни, которые держат нас в скрепах на темной стороне. Но идея заключается в том, чтобы электронная музыка становилась более интеллектуальной и менее примитивной.

— Как думаете, компьютер в будущем вытеснит живых музыкантов?

Сергей: И кто пойдёт на концерт компьютера? Любой звукорежиссёр скажет, что никакие компьютерные сэмплы не сравнятся с живой динамикой. Никогда железо нас не заменит.

Алексей: Взять даже такого знаменитого электронного музыканта, как Армин ван Бюрен. Никто бы не пришёл на его выступление, если бы там только звучала музыка. Пусть даже музыкант всего лишь ставит пластинки, но публика видит, что перед ней живой человек, и он что-то делает. Это придает динамику.

Сергей: Мы поставили себе некую планку по уровню выступлений: света, звука, спецэффектов, чтобы сделать настоящее шоу в наших реалиях. Летом думаем купить генератор и аппаратуру, чтобы концертировать в закрытых помещениях, лесах и заброшенных зданиях. Пусть мы не сможем пригнать восемнадцать фур, как у Rammstein, чтобы сделать такое же шоу… Что уж там, мы и сыграть так не сможем, потому что Rammstein ежедневно уделяет восемь часов музыке, а мы вместо этого ходим на работу. Но мы можем постараться создать уникальную атмосферу, где наша группа будет лишь частичкой общего антуража вкупе со звуком, светом и людьми вокруг. Почему-то очень недооценивается роль света на концерте, хотя 90 процентов людей — визуалы, а лишь четыре — аудиалы. Все группы загоняются о звуке: нанимают лучших звукорежиссёров, закупают дорогущую аппаратуру, но при этом напрочь забывают о светоряде. Если вспомнить концерты звёзд первой величины, то там под каждый мах головой и удар по струнам выстраивается отдельный эффект. Конечно, это не наш уровень, но поставить пару стробоскопов и дым-машину вполне реально.

— Если альбом лишь первая ступень, то какой будет следующая?

Алексей: Второй альбом. А пока будем его записывать, постараемся максимально широко распространить этот, чтобы люди ждали наш второй диск.

Сергей: Следующий альбом будем знаковым. Потому что большинство групп разваливается после первого альбома, как часть семей разводится после двух лет брака. Плюс ко всему мы достигнем более высокого уровня исполнения. Мы не питаем иллюзий, не говорим, что станем крутыми рок-зорками. Ведь главное, чтобы музыка приносила нам удовольствие.

Было бы хорошо, если бы другие музыканты, играющие в похожем стиле, объединились с нами. Тогда бы мы создали электронно-металическую сцену Беларуси. Очень трудно пробиться в одиночку.