Just: «Со следующего альбома всё изменится, и мы будем сказочно богаты»

Минская группа Just презентует на Ultra-Music свой мини-альбом «All In». Перед релизом участники группы рассказали об особенностях записи в дачных условиях, больших ставках на новые песни, порассуждали об актуальности гранжа для белорусской публики и перспективах Кобейна в белорусских реалиях.

— С момента выхода вашего предыдущего релиза прошло чуть больше года. Что поменялось за это время в группе?

Вячеслав Жерко (вокал): В первую очередь, сменился басист, так как с предыдущим были разногласия во многих штучках-дрючках. А что относительно самой записи, по-моему, результат налицо. Музыка стала немного динамичнее, а может, даже немного попсовее.

Герман Хомченко (барабаны): Кажется, мы стали играть проще, перестали заморачиваться по всякой ерунде. Нам так больше нравится, да и слушателю, наверное, проще понять.

Константин Пушкин (гитара): Очень важно, что эту запись мы отдали на сведение совсем другому человеку. Предыдущим нашим звукорежиссёром был абсолютно бездарный человек. Моё мнение: он провалил наш первый альбом.

Слава: Этим человеком был Костя! :)

Костя: На этот раз всё звучит очень плотно и очень здорово, и абсолютно все в нашей группе довольны звучанием.

— Плотность звучания пришла с новыми песнями, или вы хотели так звучать и раньше, а получилось только сейчас?

Слава: Да, мы хотели так и раньше, но, как говорится, первый блин комом. На самом деле, нам очень повезло с человеком, который нас сводил.

Герман: Это Артём Корниловский из Харькова.

— А писались где?

Слава: Гитары мы прописывали у нашего басиста Саши дома, у нас были живые микрофоны, живые комбари.

Костя: Единственное, что мы записали на студии, — это барабаны. А всё остальное записали у Славы на даче. Поехали туда все вместе и записали.

Герман: Вообще мы писались в микрофон за 150 долларов. Но чувак со сведением очень вытащил, он просто бог.

Александр Лимасов (бас): Но мы на него надели носок!

Костя: Да, на чувака, который сводил наши песни! :)

Герман: На самом деле, на микрофон.

Костя: Чувака мы даже не видели, но мы ему бесконечно благодарны.

Герман: Получилось классно. Он сделал даже больше, чем мог, наверное.

Слава: Он нам написал, что ему очень понравились песни, поэтому  работал он с пристрастием.

Саша: Микрофон с носком мы называли «Пенис Алладина». Носок был капроновый, телесного цвета, и он так налез на микрофон, со складочкой, что выглядело очень реалистично.

Костя: Больше всего в него Слава пел.

Саша: Да все мы в него немного попели. Просто никто не мог удержаться: «Можно, я попою?» Слава говорил: «Ну, ладно, сейчас мы тебе партию придумаем, и ты тоже попоёшь».

— А кто чавкает в треке «Fat Fairy»?

Слава: Герман!

Костя: Записывали, короче, весело: дача, самогон. Попели — вышли на звёзды посмотреть.

Саша: Гитары мы писали на трезвую голову, хотя этого и не видно местами.

Слава: И никто не напрягался при записи, в отличие от первого альбома. Потому что первый альбом — боже, как вспоминаешь…

— Расскажите об альбоме. Белорусский слушатель, увы, не очень хорошо знает английский язык…

Саша: Тем лучше!

Костя: На это и расчёт! :) Вообще, Слава лет семь жил в Англии и США, поэтому английский он знает очень хорошо. Многие песни он придумал именно там. Мы так и продолжили: ему удобнее сочинять на английском.

— В Сиэтле не жил?

Слава: Нет. Я очень хотел съездить, но не получилось. Я жил в Майами, это слишком далеко — всю Америку нужно перелететь, а мне работа не позволяла.

— И всё же: о чём песни?

Слава: Да абсолютно обо всём! Лирика писалась в разных условиях. Допустим, «Rise and Shine» я написал просто по дороге на работу. Я встал, сел в автобус, было холодно, окна запотевшие, и солнце вставало. У меня было дерьмовое настроение, я ехал и думал, какая я сволочь. Так родилась эта песня, прямо в автобусе.

Костя: У EP нет какого-то концептуального содержания. Песни разноплановые.

Герман: Да это и не EP, кстати.

— Почему такой формат был выбран? Действительно, вроде и не EP, но и ещё не альбом.

Герман: Подогреть публику.

Саша: Мы не планировали шесть песен туда пихать. Решили записать просто так, чтобы было, а потом выбрать из них три-четыре лучшие и сделать из них EP. А потом решили не заморачиваться.

Герман: Есть даже ещё одна композиция, но мы оставили её на следующий релиз.

Слава: У нас на самом деле достаточно материала ещё на целый альбом, даже больше.

— То есть хочется скорее писаться дальше?

Все (в один голос): Да!

Герман: Вот хоть завтра иди и пишись, всё сработано. Мне кажется, что новые песни круче тех, что были на первом альбоме, а те песни, которые остались, может, ещё круче этих.

— А откуда название такое у пластинки: «All In»? Это вы хотели сказать, что все деньги в неё вложили?

Костя: Да! Но вы этого не пишите :)

Слава: Долго не знали, как назвать пластинку. Песню, которая называется «All In», не знали, как назвать. С названием пришёл Герман.

Герман: Этой записью мы многое ставим на карту. Мы показываем, что развиваемся, не стоим на месте, пытаемся идти вперёд, что-то меняем, чтобы было интереснее.

Саша: У нас почти тысяча человек в паблике Вконтакте — может, кому-то не всё равно!

Костя: Есть люди, которые пишут: «Ну что, когда уже релиз?»

Саша: Но лайки под фотками ставим в основном мы вчетвером.

Костя: Это тоже ответ на вопрос, почему наш альбом называется «All In».

Герман: Как только релизнём запись, разошлём её куда только можно. В Колумбию в том числе отправим! Я тут в соцсети наткнулся на одного колумбийца, который держит свою передачу на радио. Я ему прислал треки, он обалдел, высказал свой восторг, и сказал, что как только выйдет EP, он сразу же полностью возьмёт его в ротацию. Так что мы будем звучать на колумбийском радио.

Саша: Вдруг на нас кто-то после этой записи обратит внимание и скажет: «Ребята, это ж all-in! Это хорошая музыка, но звучит она дерьмово, поэтому вот вам пару тысяч, запишите то же самое, только хорошо». И мы скажем: «С радостью!»

— То есть хочется попробовать записаться где-то на Западе?

Костя: Нас очень устроило сведение Артёма. А когда получается хорошо, то не принципиально, на Западе писаться или нет.

Герман: Может, к нему и поедем.

Слава: У него есть своя студия с отличным аппаратом. Думаю, если бы мы поехали к нему и всё это записали там, отстроили нужный нам саунд и лично поговорили с человеком, было бы ещё лучше. Он сечёт фишку.

Костя: Поэтому если не разбомбят Харьков, мы поедем. Вы бы слышали, как это звучало в сыром виде…

Герман: Пластмасса в гитарах, звук каменный. Но в общем миксе всё звучит действительно классно. Для тех условий, в которых мы записывались, это просто вышка.

Костя: И очень важно, что материально у нас получилась обратная пропорция. На первый диск мы истратили 3 000 долларов, даже больше, и звук на нём не удался. А на этот записали всё сами, отдали на нормальное сведение — и вышло на порядок дешевле и при этом круче.

Герман: Весь EP нам стал в 400 долларов. Я думаю, на свои деньги он записан очень хорошо. В этом деле важно, когда звукорежиссёр понимает, чего хочет команда. Артём присылал нам много различных вариантов своего видения треков, так что он тоже в какой-то степени поучаствовал в создании музыки.

Костя: Ему нравилось работать с нашими записями, он нам писал об этом, и это очень важно. Мы ведь не владеем мастерством звукорежиссуры, и объяснять, чего мы хотим, мы можем только через что-то отдалённо напоминающее желаемый результат.

— Почему вы вообще гранж играете?

Слава: Это любовь всего детства.

Саша: Не, ну я-то в своём детстве слушал Cannibal Corpse.

Костя: И вообще музыка, которая больше всего нравится.

Герман: Делаем то, что нравится, и это получается, вот и всё.

— И насколько актуален сейчас гранж для белорусской публики?

Слава: Моё мнение: это направление менее актуально, чем любое другое направление рок-музыки. Сейчас, мне кажется, куда больше поклонников олдскульного рок-н-ролла или какого-то инди-рока. А гранж практически умер.

Саша: Почему умер? Если в instagram ввести тег #grunge, там очень много раскрашенных девочек с порванными колготками и чёрно-розовыми волосами.

Костя: Исполнителям кажется актуальным. Очень много появилось групп, которые играют в этом направлении: те же Avias, наши коллеги Kitchen Stuff Only, Ze Brocks.

— Вас волнует эта актуальность? Хочется, чтобы всё закрутилось, как во времена, когда в Минске шумели «Крок» и «Караван»?

Костя: Дело всегда в исполнителях и песнях, в таланте, способности писать. У «Крока» были хиты, то есть песни, которые цепляли с первого раза. Потом таких песен не появлялось, и группа потеряла популярность.

Герман: Конечно, было бы очень здорово, если бы появилось много единомышленников, и мы могли двигать эту волну.

Саша: И заработали бы на ней денег! Почему никто никогда не говорит о деньгах? Все хотят заработать своей музыкой, и все при этом говорят: «Нет, мы идейные!» Так вот, мы тоже хотим заработать своей музыкой денег.

Слава: Да, каждому артисту хочется быть услышанным. Тем более музыканту.

— А если бы Курт Кобейн родился в 1991 году в Беларуси, стал бы сейчас звездой?

Костя: Я думаю, что Кобейн здесь не стал бы звездой. У Игоря Антоновского — это такой писатель и блоггер-постмодернист — есть потрясающий рассказ, в котором он описывает Курта Кобейна, который родился в Рязани каким-то прыщавым школьником. Так вот, у автора Кобейн был просто забитым поэтом, который в итоге застрелился.

Герман: А мне кажется, что стал бы. Песни ведь классные.

Слава: Я в этом не сомневаюсь. Есть люди, от которых прёт какая-то сумасшедшая энергетика. И ты не можешь объяснить, почему тебя тянет к этим людям. Когда я в первый раз увидел концерт Кобейна, я думал, какой он классный и крутой. Даже если отбросить песни, оставить его поведение, его образ.

— В последние годы в музыке такой персонаж появлялся?

Слава: Для меня Кобейн был последней настоящей рок-н-ролльной звездой.

— Сейчас нет таких сильных музыкантов?

Герман: Есть крутые банды, которые играют в подвалах, не выступают нигде. Что там говорить о TNT или Re:Public, если эти группы играют действительно классные вещи и сидят по репточкам или дома в звуковую карту пишутся. Казалось бы, в интернете том же пробиться довольно просто — но всё не так. Собрать публику, аудиторию, что-то рассказать так, чтобы о тебе ещё где-то написали, — это очень много времени занимает. А ещё ведь есть учёбы и работы всякие. В итоге, если у тебя есть пиар-менеджер и крутая кампания, какой-то шанс ещё появляется, а так шансов мало. Какой-нибудь господин звукорежиссёр вряд ли будет сидеть в TNT и слушать молодые группы.

Саша: Опять же, если бы направление было как-то востребовано, было бы значительно проще.

Герман: А что сейчас востребовано?

Саша: Как будто ты не знаешь! Заходишь в метро, а там на стеклянной двери здоровая афиша: «Макс Корж. Большой flat».

Костя: Вопрос в том, где андеграунд-группам искать менеджера. Есть российская группа Asian Women on the Telephone, которая играет сюрреалистические вещи, их даже музыкой сложно назвать. Они надевают маски и устраивают абсолютно невнятное перфоманс-шоу, никакого конкретного образа там нет. Но каким-то образом эти люди, которых, может, в Москве не пустили бы в самый захудалый клуб сыграть, устроили тур по США! Поэтому я думаю, что найти своего слушателя всегда можно. Важно понимать, что к чему.

— Как вообще с концертами? Получается играть столько, сколько хотите?

Слава: Вот у нас недавно был первый сольный концерт в TNT, и он прошёл на ура, можно сказать.

Герман: Забили клуб, звукорежиссёр мне руку жала, говорила: «Класс, сыграли супер, и давно такого не было, чтобы люди не расходились после концерта». А у меня руку свело во время концерта, так лупил. Кое-как пару песен доиграл, все кричат: «Давайте ещё», а я не могу продолжать играть.

Саша: А Костя порвал струну. И в итоге мы остались вдвоём со Славой.

Слава: Только бас и вокал, и всё.

Костя: Действительно хорошие концерты у нас проходили только в TNT: много людей, хорошая аппаратура, и сам клуб тоже ничего. Но главный наш триумф состоялся в Москве, на Kurt Cobain Birthday Party.

— А это организаторы феста вас отыскали или вы сами вышли на организаторов?

Костя: Это целиком заслуга Германа.

Герман: Я с организатором договорился.

Саша: Через постель, как все! :)

Герман: Я отыскал в интернете Антона Делянского, который занимался этим концертом, поболтал с ним. Он говорит: «Присылайте афиши ваших последних 10 выступлений в лучших клубах республики». А мы на то время ни в каких лучших клубах не играли.

Костя: Только в баре «Салтайм».

Герман: Я ему и говорю: «Хрена я буду тратить время, искать афиши? Играем нормальное музло! Будешь брать или нет?» Он отвечает: «Ну, ладно, пришли записи».

Костя: Блефовал, короче.

Герман: Прислал записи, он отписывает: «Блин, классно, вы в деле, приезжайте». Перед поездкой наш микроавтобус сломался, и я на свои документы оформил целый автобус, сели туда сами, посадили «Мутнаевока» и Blagi mat!!! и ещё на 35–40 мест просто людей набрали. Я для них сделал очень-очень дешёвый билет, баксов за 30 ребята съездили в Москву и обратно, а с Антоном договорился, что всем на этот двенадцатичасовой фестиваль будет бесплатный вход. Мы открывали ночную часть фестиваля, в 12 ночи. Всё было очень здорово.

Костя: Дело было в клубе «Театръ». Там есть две сцены, одна большая, с просто невероятным звуком, у нас я такого нигде не слышал, мы там отчекались и должны были выступать. Но в 11 часов заканчивается время аренды, и нужно заплатить ещё денег, чтобы отыграть вторую часть фестиваля. Организаторы сэкономили — и отвели нас на вторую сцену, которая внешне мало отличалась от какого-нибудь Rocker Bar’а. Но там были просто потрясающие звукари, которые очень здорово отстроили звук. Да и звука там было побольше, конечно, чем в Rocker Bar. В это маленькое помещение натолкалось много людей, все уже были к этому времени подогреты, было очень-очень душно, запотевшие стены, какая-то вакханалия! Мы играли и невероятно отрывались, такой панк-рок офигенный.

Герман: Я во вспышках света видел только отдельные конечности в разных частях зала. В общем, всё прошло очень классно. И организатор был в ударе, сказал, что не ожидал, что мы вживую так раздать можем.

— Ваш первый альбом размещен на iTunes — продажи есть?

Слава: Может, они и есть, но мы пока из этого ничего не видим. Мы через посредников работаем, нам и доллара не прислали ещё.

Саша: Но со следующего альбома всё изменится, и мы будем сказочно богаты.

— Белорусское радио не брало в ротацию?

Слава: Мы на «Столице» в постоянной ротации. И на «Радио Минск» вроде.

Саша: Я в машине слушал свою группу на радио! Очень приятно.

Слава: Ещё на «Альфа Радио» нас почти уже взяли. Я написал музыкальному редактору, и он мне ответил письмом: «Вот уже собирался вам писать, что буду брать песни в вечерний и дневной эфир, и тут заиграл припев» :) Конечно, очень жалко, что не уделяется на наших всех этих «мажорных» радиостанциях никакого внимания альтернативной музыке. Даже если она записана качественно, её игнорируют, обходят стороной. А если ещё поёшь не на русском или белорусском —  зачастую даже не хотят разговаривать с тобой.

Саша: Вы сами радио часто слушаете? Сейчас его слушают разве что автомобилисты. И очень редко кому из людей за 40 в автомобиле будет интересна эта музыка.

— А по регионам гастролировали?

Саша: Был у нас триумфальный тур в Могилёв! Пришёл один человек. Это рекорд! Только официантки стояли по уголкам.

Костя: А по соседству был какой-то банкет, свадьба или юбилей. И какой-то очень сильно пьяный человек подошёл, посмотрел, а потом начал дико танцевать.

Герман: А потом он предложил за 50 тысяч Лепса спеть.

Костя: Круче всех был звукарь. Он был пьян, после каждой песни только и мог сказать: «Во!» — с поднятым вверх пальцем. Но было очень весело, несмотря на то, что не было людей.

Герман: Костя там ещё что-то объяснял ОМОНовцам. Пришлось его забирать!

Костя: ОМОНовцы пришли вообще за «юбилярами», но я заметил, что они оружие боевое не так держат. Должны держать дулом в пол, а держали в направлении людей!

Герман: Костя не смог пройти мимо, решил дать пару советов.

Слава: У нас до фига где ещё должны были быть концерты: в Гродно, в Витебске, в Россию приглашали. По областям то организаторы чего-то накосячат, то ещё из-за чего-то сорвётся выступление. А в Россию ехать — транспорт нужен, это всё усложняет. Но, думаю, мы ещё поиграем в разных городах.